В наших предыдущих работах [Федоров, 2008; 2011; 2012 и др.] мы не раз обращались к технологии герменевтического анализа медиатекстов [Эко, 1998; 2005; Eco, 1976; Silverblatt, 2001, p.80-81]. На сей раз в качестве примера будут использоваться медиатексты советских игровых фильмов на военную тему, снятых после нападения Германии на СССР во второй половине 1941 и в 1942 годах. Анализ данных медиатекстов, на наш взгляд, особенно важен для медиаобразовательных задач при обучении будущих историков, культурологов, искусствоведов, социологов, филологов, психологов, педагогов.

Технология герменевтического анализа медиатекстов советских игровых фильмов 1941-1942 годов на военную тему.

Место действия, исторический, культурный, политический, идеологический контекст

A. Исторический контекст

Что медиатексты сообщает нам о периоде своего создания?

а) место действия медиатекстов: июнь 1941 – декабрь 1942, СССР, другие страны;

b) когда состоялась премьера этого медиатекста?

Анализируемые нами фильмы создавались в самый тяжелый для СССР период войны с Германией (вторая половина 1941 и 1942 год), в эти же годы они и были показаны.

c) как тогдашние события влияли на медиатексты?

Реальные исторические события, сложившиеся в довоенный период, разрушили виртуальные стереотипы «войны малой кровью и на чужой территории», доминировавшие в «оборонных» фильмах второй половины 1930-х («Если завтра война…», «Родина зовет», «Танкисты» и др.). Ни в одном советском фильме, снятом в первые два года после 22 июня 1941, не показана война на территории противника (за исключением бомбардировок немецких городов и действий подпольщиков и партизан). Более того, вопреки стереотипам военно-утопических фильмов второй половины 1930-х, уже в «Боевом киносборнике № 4» (1941) в устах героини Любови Орловой звучат слова о том, что «мы знаем, что победа будет нелегкая».

d) какие события происходили во время создания медиатекстов? Как медиатексты комментирует события? Как знание исторических событий помогает пониманию медиатекстов?

В мировую войну в 1941-1942 годах были вовлечены не только Германия (завоевавшая к тому времени большую часть Европы) и СССР, но и Великобритания, Япония, Италия, Венгрия, Румыния, Словакия и США. Вместе с тем, советские аудиовизуальные медиатексты 1941-1942 годов, вопреки тяжелейшим реалиям войны (миллионы убитых, раненных, пленных советских граждан, захват нацистами огромных территорий СССР и т.д.), комментировали (особенно в «Боевых киносборниках» №№ 1-5 1941 года) текущие события в подчеркнуто оптимистическом ключе.

Чрезвычайно важным для этапа 1941-1942 годов были эвакуация и интенсивное развитие советской военной промышленности, переоборудование многих заводов на военный лад ценой невероятного напряжения людских ресурсов, обороны прифронтовых городов. Этот исторический контекст также нашел    отражение в фильмах той эпохи («Тебе, фронт», «Непобедимые»).

На фотографии: бойцы Юго-Западного фронта и местные жители во время просмотра фильма с кинопередвижки. Автор снимка Владимир Иванов (ТАСС) . https://www.tassphoto.com/ru.

В. Идеологический, политический контекст

Каким образом медиатекст отражает, укрепляет, внушает или формирует ту или иную идеологию?

При доминанте коммунистической идеологии, ссылок на верность Сталину и партии (Боевой киносборник № 1: «Скоро разгромим, будьте уверены! Партия и Сталин зовут нас защищать нашу Родину! За Родину, за Сталина!) в советских фильмах 1941-1942 года отчетливо прослеживается адаптация коммунистической идеологии к патриотическим лозунгам, идеологическая ориентация на исторические примеры воинской доблести (Александр Невский, Суворов, Чапаев), и, наоборот, напоминание о разгроме иноземных захватчиков. Так, в «Боевом киносборнике № 1» карикатурного Гитлера предупреждают о неизбежном поражении от русской армии немецкий рыцарь, вылезший из Чудского озера, Наполеон и кайзеровский генерал образца 1918 года; а в «Боевом киносборнике № 2» Бонапарт посылает Гитлеру телеграмму: «Не советую. Пробовал – не вышло».

Но главное – ощутим ясный пропагандистский антинацистский посыл, направленный на то, чтобы убедить аудиторию в том, что:

– немцы осуществляют массовый террор по отношению к мирному населению и стремятся превратить русских и славян в рабов (новелла «Сто за одного» из «Боевого киносборника № 2», сюжеты «Боевого киносборника № 12» и др.);

– ответный террор по отношению к немцам оправдан и необходим для победы в войне (новелла «Встреча» из «Боевого киносборника № 2», новелла «Пир в Жирмунке» из «Боевого киносборника № 6», где старушка кормит оккупантов отравленной пищей);

– пользу в борьбе с захватчиками могут принести даже дети («Клятва Тимура», боевой киносборник «Юные партизаны»), новелла «У старой няни» из «Боевого киносборника № 2», новелла «Маяк» из «Боевого киносборника № 9», новелла «Ванька» из «Боевого киносборника № 9»);

– нужно проявлять бдительность, так как рядом могут действовать нацистские агенты и диверсанты, которых необходимо изобличить и уничтожить («Секретарь райкома», новелла «У старой няни» из «Боевого киносборника № 2», «Боевой киносборник № 4», новелла «Однажды ночью» в киносборнике «Наши девушки»);

– СССР не одинок в своей борьбе с Германией. Очень ярко этот тезис проявился в «Боевом киносборнике № 4», когда реанимированная героиня «Волги-Волги» – письмоносица Дуня говорит зажигательную речь со следующими, совершенно немыслимыми в период до 22 июня 1941 года словами: «С нами передовые могущественные страны мира – Америка и Англия! Могучий английский флот воюет вместе с нами против Гитлера!». Еще радикальнее звучит дикторский текст в «Боевом киносборнике» № 5: «Два величайших демократических государства мира встали на защиту человечества от кровавого фашизма – СССР и Великобритания!».

Сюда же примыкают сюжеты фильмов о борьбе восточно-европейских подпольщиков и партизан (новелла «100 за одного» из «Боевого киносборника» № 2, новелла «Ровно в семь» из «Боевого киносборника № 7», новелла «Ночь над Белградом» из «Боевого киносборника № 8», новелла «Синие скалы» из «Боевого киносборника № 9», «Неуловимый Ян»). И здесь надо отдать должное оперативности реакции советского кинопроизводства на текущую политическую конъюнктуру. В новеллах «Квартал 14» («Боевой киносборник № 9», март 1942) и «Бесценная голова» («Боевой киносборник № 10», 1942) сочувственно показано польское антинацистское движение сопротивления, которое, если верить, авторам этих медиатекстов, вдохновлялось поддержкой «Красной армии и вождя трудящихся товарища Сталина». В «Бесценной голове» также сочувственно показан персонаж из еврейского гетто в Варшаве…

Напомним, что в предыдущие два десятилетия (1920-1940) Польша рассматривалась – и в реальной политике, и в текущих медиатекстах (пресса, радио, кино) – как один из главных противников СССР. А территориальный раздел Польши, состоявшийся в сентябре 1939 года по секретному договору между Германией и СССР, породил, к примеру, весьма показательный фильм А.Роома «Ветер с Востока» (1940), где польские власть имущие изображались злобными и жестокими угнетателями простых людей Западной Украины, которые в финале фильма с восторгом встречали советские войска…

Более того, в то время как в реальной жизни против советской армии на Восточном фронте воевали не только немецкие, но и итальянские, румынские, венгерские и словацкие дивизии, Кремль, по-видимому, считал политически важным рассказать широкой аудитории, что даже в этих союзных гитлеровскому режиму странах существует сопротивление. Пример тому – новелла «Молодое вино» из «Боевого киносборника № 10» (1942), рассказывающая о деятельности румынских подпольщиков.

В целом идеологический и политический контекст мировоззрения, изображенного в медиатекстах советских игровых фильмов 1941-1942 годов на военную тему, можно представить следующим образом (таблица 1):

Таблица 1. Идеология и политический контекст мировоззрения, изображенного в медиатекстах советских игровых фильмов 1941-1942 годов на военную тему

С. Культурный контекст

Каким образом медиатексты отражают, укрепляют, внушают, или формируют культурные: отношения, ценности, мифы.

Медиатексты популярной/массовой культуры своим успехом у аудитории обязаны множеству факторов. Сюда входят: опора на фольклорные и мифологические источники, постоянство метафор, ориентация на последовательное воплощение наиболее стойких сюжетных схем, синтез естественного и сверхъестественного, обращение не к рациональному, а эмоциональному через идентификацию (воображаемое перевоплощение в активно действующих персонажей, слияние с атмосферой произведения), «волшебная сила» героев, стандартизация (тиражирование, унификация, адаптация) идей, ситуаций, характеров и т.д., мозаичность, серийность, компенсация (иллюзия осуществления заветных, но не сбывшихся желаний), счастливый финал, использование такой ритмической организации текста, где, например, на эмоции аудитории вместе с содержанием кадров воздействует порядок их смены; интуитивное угадывание подсознательных желаний аудитории и т.д.
И здесь советские фильмы на военную тему 1941-1942 годов, являясь продуктом массовой/популярной культуры, тоже опираются на фольклорные и мифологические источники. В этом отношении и Александр Невский, и Наполеон, и Чапаев со Швейком использованы в «Боевых киносборниках», в первую очередь, не в качестве персонажей исторического и/или литературного происхождения, а как фольклорно-мифологические фигуры, знакомые самым широким слоям общества.

Практически для всех советских фильмов 1941-1942 годов на военную тему характерна серийность (например, «приквел» истории о героическом поваре Рыбкине в «Боевом киносборнике № 3» 1941 года и его последующий базовый вариант «Антоша Рыбкин», снятый в 1942 году» «сиквел» 1941 года – «Чапаев с нами»), стандартизация идей, ситуаций, характеров и т.д. Компенсаторный фактор исполнения заветных желаний проявлялся в том, что в большинстве советских фильмов 1941-1942 года, вне зависимости от реальной обстановки на фронте, положительные персонажи одерживали победу над гитлеровцами.

D. Жанровые модификации: драма (64 фильма), комедия (10 фильмов), детектив (2 фильма). С учетом жанрового спектра игровых новелл «Боевых киносборников» в 1941 году было снято 33 драмы, 7 комедий и 1 детектив; в 1942 – 31 драма, 3 комедии и 1 детектив. По понятным причинам необходимости быстрого реагирования на события подавляющее большинство из этих фильмов/новелл было короткометражным. К примеру, в 1941 году была поставлена лишь одна игровая лента на военную тему длительностью более 60 минут, а в 1942 – пять.

Хотя к созданию лент на военную тему в 1941-1942 годах были привлечены лучшие на тот период сценарные, режиссерские и актерские силы (см. фильмографию), стилистика подобных фильмов мало чем отличалась от киностилистики предыдущего десятилетия, разве что в показе военного быта было больше реализма.
Драматургический стереотип: нацисты разрушают мирную, безмятежную исчастливую жизнь людей, захватив город или село, они начинают массовый террор (расстрелы, казни, пытки и т.д.) по отношению к мирному населению, включая женщин и детей, угоняют россиян на тяжелую работу в Германию и т.д. Народ поднимается на борьбу с врагами: в регулярной армии, в партизанских отрядах, в подпольных организациях (диверсии партизан и разведчиков, расстрелы нацистов и т.д.). Попутно разоблачаются шпионы и диверсанты, изменники Родины…

Приемы изображения действительности (иконография)- обстановка, предметы быта и т.д.

Скромные жилища, учреждения и предметы быта советских персонажей; явно более зажиточный уровень жизни персонажей немецких, унифицированные фактуры советских и немецких военных объектов, техники. Жизнь советских людей (преимущественно, военных) и/или подпольщиков/партизан из стран Восточной Европы показана, как правило, условно правдоподобно и всегда позитивно; зажиточный быт немецких персонажей в Германии показан с долей гротеска, но в целом также на правдоподобном уровне; быт немецких персонажей на фронте или на завоеванных советских территориях показан довольно убогим (в частности, в зимний период, когда немцы замерзают от холода).

Детали: потери советских войск и особенно – потери среди мирного населения – в фильмах производства 1941 года показаны весьма умеренно. В фильмах 1942 года тяжелые людские потери СССР уже не скрываются, напротив, вкрапления документальных кадров жертв нацистов взывают к беспощадному мщению ненавистному врагу. В фонограмме фильмов присутствуют как бодрые маршевые «оборонно-наступательные» песни («Вставай, страна огромная…»), так и лирические мелодии.

В обобщенном виде приемы изображения действительности в советских игровых фильмов 1941-1942 годов на военную тему можно представить в виде таблицы 2.

Таблица 2. Типичные иконографические коды места действия в советских игровых фильмов 1941-1942 годов на военную тему

Типология персонажей (их ценности, идеи, этика, одежда, телосложение, лексика, мимика, жесты)

Мужские персонажи

Возраст персонажа: 10-70 лет (хотя иногда в кадр попадают и совсем маленькие дети).

Раса персонажа: белая. Внешний вид, одежда, телосложение персонажа:
а) военные: советские персонажи, одетые в добротную форму, какправило, обладают крепким телосложением; нацисты, напротив, в основном не блещут физическими данными и во многих случаях (особенно в фильмах с зимней натурой 1942 года) выглядят потрепанными, например, с головой, подвязанной женскими платками или шарфами; в целом подчеркнуты два базовых варианта телосложения нацистов – излишний вес, либо, наоборот, худосочность; зарубежные подпольщики (польские, югославские, чешские, румынские) одеты по канонам европейской моды «среднего класса» начала 1940-х;

б) мирное население: советские персонажи одеты скромно (особенно – сельские жители), немцы – явно богаче; телосложение мирных персонажей – как советских, так и немецких – варьируется в широком диапазоне и зависит от контекста конкретного фильма; при этом физиономически персонажи вражеской державы – в отличие от советских – выглядят неприятно.

Уровень образования: высшее (офицеры), среднее и начальное, реже – высшее (мирные жители, солдаты).
Социальное положение, профессия: социальное положение советских персонажей примерно одинаково (хотя быт командного состава, разумеется, заметно комфортнее); социальное положение зарубежных персонажей дифференцировано; при общей доминанте военнослужащих отражен достаточно широкий спектр профессий персонажей.
Семейное положение персонажа: не имеет принципиального значения, положительные и отрицательные персонажи могут быть в равной степени и женатыми, и холостыми.
Черты характера: сила, находчивость, активность, верность, оптимизм, смелость, целеустремленность (советские персонажи, персонажи завоеванных нацистами стран), враждебность, хитрость, жестокость, трусость, подлость, целеустремленность (немецкие персонажи). Советские персонажи – честные борцы за свою Родину и коммунистические идеи, с деловой или пафосной лексикой, скупыми жестами и мимикой. Немецкие персонажи (солдаты, офицеры, шпионы) показаны злыми, грубыми и жестокими фанатиками с примитивной лексикой, активной жестикуляцией и неприятными тембрами визгливых криков. Впрочем, уже в фильмах производства 1942 года нацисты стали иногда изображаться злобными, но неглупыми противниками, как, например, в новеллах «Пауки» и «102-й километр» из «Боевого киносборника» № 11 или в фильме о летчиках «Дорога к звездам» Э.Пенцлина. Н.Охлопков и М.Штраух в «Боевых киносборниках» № 7 и № 11 «вышли за рамки карикатуры. Н.Охлопков изображал немецкого офицера с моноклем, впадавшего в экстаз при виде фисгармонии. Он очаровывал изысканностью манер, нежными модуляциями своего баритона голландскую семью, чтобы назавтра деловито ограбить ее дом. Новелла называлась «Белая ворона». М.Штраух играл в новелле «Пауки» философа-убийцу, одетого в белый халат, со шприцем в руке. Это были выразительные фигуры: еще не характеры, но уже не просто шаржи» [Зак, 1975, с.41].
Однако в целом характеры персонажей – как советских, так и немецких – прочерчены лишь пунктирно, без углубления в психологию. Вражеские персонажи говорят (для «понятности» для зрителей) по-русски, хотя иногда с немецким акцентом. В редких случаях произносятся реплики по-немецки.
Ценностные ориентации (идейные, религиозные и др.) персонажа:патриотические, коммунистические ценности (советские персонажи), империалистические, нацистские ценности (немецкие персонажи), религиозные ценности, как правило, выводятся за рамки медиатекстов.
Поступки персонажа, его способы разрешения конфликтов: поступки персонажей продиктованы развитием фабулы медиатекста. Советские персонажи демонстрируют свои лучшие профессиональные/военные качества, блестяще разрабатывают и воплощают планы уничтожения противника. Немецкие персонажи либо обороняются, либо атакуют, но все равно терпят поражение. В поступках нацистских персонажей доминирует жестокость и беспощадность по отношению даже к мирному населению, в фильмах, снятых в 1942 году, у солдат и офицеров Вермахта отчетливо видны обреченность, сломленность боевого духа.

Женские персонажи
Возраст персонажа: 10-70 лет (хотя иногда в кадр попадают и совсем маленькие девочки).

Раса персонажа: белая.
Внешний вид, одежда, телосложение персонажа:советские персонажи, как правило, обладают среднестатистическим телосложением, одеты в обычную, простую гражданскую одежду, реже – в военную форму. Зарубежные персонажи отчетливо делятся на две категории – сочувственно показанные женщины завоеванных нацистами стран и негативно изображенные жительницы Германии (последние, конечно, одеты побогаче, однако физиономически поданы отталкивающе).

Уровень образования: среднее и начальное.
Социальное положение, профессия: социальное положение советских персонажей примерно одинаково; социальное положение зарубежных персонажей дифференцировано; показаны работницы различных мирных профессий, реже – медсестры, подпольщицы, партизанки.
Семейное положение персонажа: женщины старше 18 лет обычно замужем. Черты характера: сила, находчивость, активность, верность, оптимизм, смелость, целеустремленность (советские персонажи, персонажи завоеванных нацистами стран), враждебность, хитрость, жестокость, трусость, подлость (немецкие персонажи).

Ценностные ориентации (идейные, религиозные и др.) персонажа:патриотические, коммунистические ценности (советские персонажи), буржуазные, нацистские ценности (немецкие персонажи), религиозные ценности, как правило, выводятся за рамки медиатекстов, однако иногда акцентируются (пожилая крестьянка в «Пир в Жирмунке»).
Поступки персонажа, его способы разрешения конфликтов: поступки персонажей продиктованы развитием фабулы медиатекста. Советские персонажи демонстрируют свои лучшие профессиональные/военные качества, способно радикально решать конфликты.

Существенное изменение в фабуле медиатекста и жизни персонажей, возникшая проблема

Положительные советские персонажи либо сначала живут мирной жизнью (на это им выделяется минимум экранного времени), либо сразу находятся в ситуации военного времени, делая все, что в их силах для отражения нацисткой агрессии. Отрицательные персонажи совершают агрессию/преступление, и, несмотря на локальные первоначальные успехи, к финалу фильма неизбежно терпят поражение. Их рассуждения нередко полны пессимизма.

Детали: Немецкий летчик-ас (иронично сыгранный Н.Волковым) из «Дороги к звездам» ворчит, увидев прибывшее новое пополнение: «Тебе сколько лет? – Сорок три, – А тебе? – Сорок пять, – Мне нужны летчики, а не летучие мыши». Он же произносит еще одну саркастичную фразу: «Плохо спится, лейтенант? Тогда подумайте о русском летчике, который Вас собьет»…

Возникшая проблема, поиски решения проблемы

Возникшая проблема: нарушение закона – в результате гитлеровской агрессии жизнь положительных персонажей под угрозой. Единственный способ ее решения – вооруженная борьба положительных персонажей с вражеской агрессией. Решение проблемы: уничтожение/пленение агрессоров, победа советских солдат/партизан.
Выводы. В итоге на примерах конкретных советских игровых фильмов 1941-1942 годов на военную тему мы осуществили герменевтический анализ культурного контекста (Hermeneutic Analysis of Cultural Context) – исследование процесса интерпретации медиатекста, культурных, исторических факторов, влияющих на точку зрения агентства/автора медиатекста и на точку зрения аудитории. При этом мы имели в виду, что герменевтический анализ предполагает постижение медиатекста через сопоставление с исторической, культурной традицией и действительностью; проникновение в его логику; через сопоставление медийных образов в историко-культурном контексте при сочетании исторического, герменевтического анализа со структурным, сюжетным, этическим, идеологическим, иконографическим/визуальным, анализом медийных стереотипов и персонажей медиатекста.