Как правило, у многих культовых аниме и сериалов были предтечи в виде манги. Таков и «Евангелион», но в отличие от всех прочих франшиз, манга здесь стала рекламным трюком, подогревающим интерес публики к предстоящему сериалу.

Создатель «Евангелиона» Хидэаки Анно и не предполагал, что его детище станет настолько культовым, что никакая реклама ему не понадобится.

Это была середина 90-х. Анно готовил к выходу сериал про подростков, которые пилотируют биороботов с целью обороны Земли от странных захватчиков.

Сюжет выглядит банальным. Для жанра «меха» он банален, но не банально воплощение идеи. Это куда больше, чем типичный японский сериал про больших роботов и подростков.

Странные захватчики, они же биороботы, которых называют «Ангелами», разрушают крупные города. Совместными усилиями создается организация Nerv (особенно она ярко звучит для русскоговорящих зрителей и эта аналогия точно определяет ее суть).

Для борьбы с ними создают биороботы «Евы».

Анно целенаправленно использовал христианскую эстетику для сериала, что достаточно экзотично для японского зрителя. Пилотировать «Ев» (в силу своих психоэмоциональных особенностей) могут только  подростки. В этом и заключается главная проблема – столь грандиозная миссия оказывается на плечах подростков, у которых в самом разгаре пубертат.

 В центре сюжета оказываются три подростка (в полнометражной версии добавляется еще один персонаж, возраст которого так и остается загадкой, кажется, что это взрослый человек с мышлением подростка или подросток с мышлением взрослого).

Сидзи Икари – безынициативный подросток, которого отец вызывает к себе для пилотирования «Евы». С самого начала становится непонятным, на самом ли деле отец ненавидит сына, отчасти виня в своих проблемах, или он специально дистанцируется от него.

В образах Икари и его отца, жестокого и гениального ученого, режиссер воплотил собственные детские проблемы.

На протяжении всех серий Икари пытается завоевать признание отца, преодолеть комплексы, найти себя.

Аска Сорью – европейская девушка с невероятными амбициями. Проблемы с родителями вылились у нее в иное русло, нежели у Сидзи. Она целеустремленна, прямолинейна, порой жестока и невероятна ревнива к успеху других. Первое время она была лучшим пилотом, пока у Сидзи не открылись особенные таланты в этой области.

Рей – аутичная девушка, беспрекословно выполняющая задания Nerv. Она лишена проблем и комплексов, отчего кажется безжизненной. Сидзи проникается к ней симпатией, но у Рей оказывается другая, куда более серьезная проблема, чем у прочих пилотов.

Вокруг этой троицы и формируется сюжет.

Каждый персонаж аниме глубоко проработан в плане психологии.

Гэндо Икари – отец Сидзи. Гениальный ученый, в прошлом такой же как его сын. Спасением в жизни для него стала супруга, которую он потерял. Потерял, но не смог полностью разорвать с ней связь, а с сыном такую же связь наладить не смог. Он постоянно отталкивает сына, постоянно видит в нем не то причину своих страданий, не то причину смерти жены. Более того, на протяжении всей жизни сына, Гэндо толком не общался с ним, даже в те минуты, когда мальчику требовалась поддержка.

Такой поддержкой для него становится Мисато Кацраги экстравагантная девушка – сотрудник Nerv. Порой Мисато ведет себя как откровенная дешевка, но за ее кокетством и нарочитой сексуальностью скрывается вдумчивый и высококвалифицированный специалист.

 По сути, каждый из персонажей – некая акцентуация.

Сидзи – астеник эмотивно-экзальтированного типа. Ему трудно утвердить себя в коллективе, его все оберегают, его постоянно спасают, но тем самым не дают ему вырасти. Может здесь прав его отец, прав в своей жестокости к нему? Но экзальтированность и эмотивность позволяют Сидзи более ясно чувствовать «Еву» и ситуацию в целом. Его неагрессивность, даже мягкотелость позволяет проявить себя другим. Порой Сидзи становится сторонним наблюдателем, который только выглядит нелепым, но на деле все видит и понимает лучше других.

Отец Сидзи – эпилептоид и педант, которому трудно выразить свои чувства. Человек, которого он любил, которому доверял, к которому был привязан – погиб. Он боится всего, что касается его личной жизни, любая попытка «поговорить» по душам вызывает у него опасение. Он закрывается еще больше, он становится жесток и холоден. Иногда кажется, что он уже и не способен чувствовать, тем более любить и ценить.

Аска – истероид, которому важна публика. Любая слава важна такому человеку, будь то слава Герострата или слава героя. Главное, чтобы была публика. Едва публика отворачивается, Аска начинает неистовствовать, начинает любыми способами привлекать к себе внимание.

Рей – имеет специфическую биографию, раскрыть которую считаю неуместным, если картину вы не смотрели. Она дистим, который всегда вынужден страдать. Исполнительна, даже раболепна, всегда живущая без интереса к себе, к другим, всегда пребывающая к грусти.

Мисато – трикстер, ярко выраженный гипертим, у которого все хорошо, который всегда активен, даже если ему приходится тяжело. Подобные ей часто откровенно бесят своей раскрепощеностью, вместе с тем, гипертимность позволяет ей не увязнуть в проблемах, заодно помогает и остальным выйти из трясины, так как в любой обстановке гипертим способен найти что-то положительное.

Клубок таких контрастных, противоречивых, ярко выраженных гипертимов завязывается в научно-фантастическом сюжете.

В этом и секрет «Евангелиона» – он сциентичен, но при этом его персонажи живые, а акцент не строится на технологиях. Сюжет выстраивается на взаимоотношениях.

 Самоиндентификация по «Евангелиону»

По сути, мы имеем дело с тонким психологическим триллером в антураже научно-фантастического постапокалипсиса. Личностные проблемы режиссера, душевные проблемы японцев вылились сначала в сериал, а затем в полнометражные картины.

Сериал, конечно же, в психологическом плане намного сложнее и глубже фильма. Некоторые серии психологически тяжело смотреть. Мы становимся свидетелями сначала абсолютной деструкции в образе главного героя, а затем происходит ренессанс, непонятное преображение или превращение.

А может это и есть Рай? Может это и был Рай в конце сериала?

Совершенно неясная концовка, но психологически  весьма проработанная. Создатель «Евангелиона» признавался, что работа над картиной стала для него психотерапией. Наверно, не только для него, и можно даже утверждать, что психотерапией эффективной.

На протяжении целой серии в сюжет постоянно врезаются титры с вопросами, отчего складывается ощущение, что автор задает их самому себе. Вот только кажется, что ответа не было, просто все решили принять все так, как есть. Все равно ничего не изменишь.

 Смог ли что-то изменить «Евангелион»?

Смог ли автор что-либо изменить в жизни главных героев? Если сериал глубоко покопался в сознании главных героев и зрителей, то полнометражные фильмы просто зафиксировали увиденное и прочувствованное.

Для меня вопрос так и остался открытым, а проблема кажется решенной искусственно.

Смог ли что-то изменить в вашей жизни «Евангелин»?

Смог ли изменить он что-то в жизни главных героев и их создателей?

«Евангелион» в очередной раз,поднимает проблемы не только японского социума, но в особенности его. Самоидентификация и дихотомия общего и личного. Азиатская культура сегодня – это борьба индивидуальности и общего. Индивидуализм, привнесенный западной культурой, столкнулся с типичным азиатским растворением в общем. Все подчиненно здесь делу общего. Это такое коммунистически-феодальное восприятие мира, в который вдруг врывается «право получить самого себя».

К сожалению, основная проблема главных героев, особенно пилота Синдзи Икари, в том, что он не может обрести самого себя. Фигура отца, сексуальные подоплеки, безвольность. Он не хотел меняться, не готов был меняться, но ему пришлось неподготовленным встать на этот путь.

Еще большая проблема с Рей и ее копиями, которые и вовсе не понимают, кто они такие. Вся их сущность, это хитросплетение вопросов обретения женской самости, осознание своей социальной и половой роли.

Аска – агрессивный персонаж, который демонстрирует то, что она все для себя решила. Но ее сексуальная вычурность только подчеркивает, что желание быть полноценной женщиной постоянно сталкивается с маскулинностью поведения.

 Слишком скучно, чтобы быть «Евангелионом»?

Новый «Евангелион» вызвал град положительных отзывов. Его концовка поставила точку в этих проблемах. Но, повторюсь, кажется, что терапия не была закончена, просто все решили, что будут считать решение проблем именно таким.

Финальная история «Евангелиона» долго фиксируется на бытовых моментах, в которые окунаются главные герои. Словно создатели фильма сами намекают себе же, что пора бы им повзрослеть, нельзя же на протяжении десятков лет оставаться подростками. И особенно забавно выглядит Аска, которая не может преодолеть 14-летний возраст.

Макинами. Совершенно непонятный персонаж, который был введен в полнометражных лентах и который нужен был для решения сюжетных проблем. Но она выглядит совершенно лишней. Ее возраст и происхождение неизвестны, но она кажется взрослой. Вернее, взрослой, которая так и не повзрослела психически.

В «Евангелионе», в принципе, никто не повзрослел. В конце мы видим взрослых пилотов, но опять же, это кажется искусственным. Наверное, каждый из нас сталкивался с необходимостью повзрослеть вопреки желанию. Кажется, что и «Евангелион» пошел на уступки и «повзрослел».

Он стал взрослым физически, только преодолел ли он свои детские и юношеские проблемы?

В принципе, все взрослые персонажи «Евангелиона» либо скучные, либо по глупости ничем не отличающиеся от юношей.

Но это очень жизненно, так как инфантильные черты не уходят с появлением седых волос или приставки отчества к твоему имени.

Последняя полнометражная картина слишком акцентирована на бытовых моментах, а ее баталии слишком шаблонны. Хотя, нужно отметить, что именно это делает новый «Евангелион», своего рода, уходом в новую сюжетную канву.

Если честно, то для тех, кто когда-то уже «попался на крючок» странного мира «Евангелиона», финальная часть может оказаться разочарованием. Слишком скучна и затянута.

 Гениальность анимации «Евангелиона»

Я видел кучу аниме, в том же жанре, что и «Евангелион», но такого ощущения присутствия и ощущения полета не встречал нигде. Даже сейчас в голове рождаются воспоминания о полетах и баталиях, и я словно кручусь вместе с «Евами» в воздухе.

«Евангелион» как наркотическое опьянение.

Только все мы знаем, каков конец у всего, что связано с подобной эйфорией. Тоже самое и с «Евангелионом», ведь он поднял слишком серьезные проблемы, решение которых нигде еще не найдено.