«Отцы и дети Пермского края» («Медиа-Альянс») режиссера Виктора Наймушина из всех телевизионных «учительских программ» наиболее изощренная, веселая, даже хулиганская. Не случайно и судьба бурлескного фильма особенная. На фестивале «Россия» в Екатеринбурге авторов назвали провокаторами, советовали поскорее валить в свою Пермь. Да и дома фильм запретили к показу. Зато на ханты-мансийском фестивале телевизионных программ «Отцы и дети» стали победителями в номинации «Публицистика». Фильм про известное начинание: высшие краевые чиновники, включая губернатора, отправились читать лекции студентам пермских вузов. Свежий взгляд на конфликт отцов и детей: отцы-новаторы со своими нью-васюковскими идеями о блестящем будущем края, его капитализации не интересны детям-студентам. На «продвинутых» лекциях они явно скучают. Им бы вечер провести весело. В фильме молодежный сленг рассыпан буковками прямо над портретами серьезных лекторов, над головами сонных студентов. И итогом креативных деловых игр становится большое слово «Алес». А на пустом мосту ветер разносит тысячу разноцветных обрывков наглядной агитации…
Телефильмы, котрые мы покажем на фестивале, — это работы из номинации премии ТЭФИ «Педагогическая поэма». Программный директор мини-ретроспективы — Сергей Казарновский, руководитель знаменитого московского «Класс-центра». Эти ленты — его выбор.
«Учительство — неутраченное искусство, — говорил один американский историк, — но уважение к учительству — утраченная традиция». Нам бы очень хотелось эту утраченную в нашем обществе традицию вернуть.
Фильмы из разных регионов объединяет общее качество: внимание к особому диалогу, разговору по существу между учителем и учеником. Но чтобы диалог состоялся, учитель должен верить в то, чему учит. Люди школы из этих телевизионных программ — люди отборные, особая каста, порода. Из тех учителей, для которых урок не рутина — событие.
Этот этический подход разделял самарский учитель Василий Финкельштейн, личность легендарная (фильм «Василий Финкельштейн. Самарские судьбы»). Главным смыслом его жизни была филологическая школа, просуществовавшая 40 лет. Ставшая островом вольнодумства, взращивавшая в учениках не только способность размышлять, но «душевное отношение» к книге и неравнодушное — к жизни. Его знал весь город. Поэтому и в свой «филологический подвал» на улице Садовой Василий Павлович (всегда при галстуке) шел чрезвычайно медленно. Его держала Самара. Его останавливали. Буквально все, кто встречался по пути. И он разговаривал с учениками. Крутил пуговицу собеседнику на пальто. Этот разговор с городом продолжается. Хотя учитель ушел из жизни более 30 лет назад. Интонацию учителя можно расслышать в строчках его ученика, поэта Захара Городисского, погибшего на фронте в канун своего двадцатилетия:
Чтоб я, нахлебавшись смертельного
ветра,
Упал не назад, а вперед,
Чтоб лишних сто семьдесят два
сантиметра
Вошли в завоеванный счет.
«Звезды над головой» (ГТРК «Пермь») — история молодых учителей. Они поженились. И, как в романтическом кино 50‑х, отправились в провинцию строить новую жизнь в небольшом селе, учить детей в Коми-Пермяцом округе. Их небольшая квартирка под крышей нового Дома учителя. Есть в этом доме обсерватория. Только на звезды смотреть невозможно, потому что пожарные лестницу разобрали. А как же учить детей, если не смотреть вместе с ними на звезды?
«Что я буду вспоминать после школы» студии «Московский стиль» — маленькая поэмка про знаменитую 57‑ю. Восьмиклассники пишут сочинение на тему «будущих воспоминаний»: что самое ценное останется в памяти от «школьной жизни». Как вы себе представляете будущее 20 лет спустя? На заборе школы 1 сентября над букетами и бантами первоклассниц висят фотографии бывших учеников, выпускников школы, которых по-прежнему магнитом притягивает братство 57‑й, «объединение лучшей части человечества». Герой фильма, завуч Борис Михайлович Бормидав. Его еще называют учителем гениев. Как настоящий математик, убежденный, что его предмет — дело нравственное, Борис Михайлович любит ключевые вопросы, на которые практически невозможно отыскать ответ. А он ищет. Например, как учить детей, которые умней тебя? В этой школе есть такие дети.
А еще он терпеть не может модных у молодежи флэшмобов. Отчего? Вроде бы веселая толпа… но обезличенная, стирающая «необщие» черты. Ведь это так удобно — исчезнуть в толпе, где никто ни за что не отвечает. «Не хотелось бы, чтобы вами кто-то управлял», — говорит он своим ученикам. Сейчас они пишут сочинение.
