Победителем 72-го Венецианского фестиваля довольно неожиданно оказался фильм “Издалека” — дебют венесуэльского режиссера Лоренцо Вигаса. Демонстративным выглядело ненаграждение ветеранов — Марко Беллоккьо, Амоса Гитая, Ежи Сколимовского и особенно — Александра Сокурова, чья “Франкофония” по рейтингам лидировала в конкурсе. Из Венеции — АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
На церемонии закрытия призы начали объявлять по значимости снизу вверх. Никто не возражал, когда призом Марчелло Мастроянни для лучшего начинающего актера наградили Абрахама Аттаха, сыгравшего нигерийского мальчика, солдата поневоле, в фильме Кэри Фукунаги “Безродные бестии”. Английской речи Абрахама с сильным африканским акцентом аплодировали и умилялись. Стерпели и непомерно долгий итальянский монолог Валерии Голино, получившей “Кубок Вольпи” за роль в фильме Джузеппе Гаудино “За вашу любовь”. В конце концов, она хорошая артистка, и пусть фильм так себе, но смириться с подобной наградой как-никак можно.
Недоумение возникло, когда французская судебная драма “Горностай” Кристиана Венсана оказалась отмечена дважды — за сценарий и вдобавок за роль судьи, сыгранную Фабрисом Лукини — тоже, между прочим, отличным актером. Его героя называют “двузначным судьей”, поскольку он дает сроки в двузначных цифрах, от десяти лет и выше. Неожиданно встретив среди присяжных женщину, в которую некогда влюбился, судья переживает конфликт долга и чувства. Все бы хорошо, но слишком заурядна режиссура этого типично французского фильма, которому место на телевидении, а не на фестивале ранга венецианского.
Этот ранг был засвидетельствован уровнем жюри. Помимо декоративных звезд Дианы Крюгер и Элизабет Бэнкс, в него вошли такие мировые авторитеты в области режиссуры, как Хоу Сяосянь, Нури Бильге Джейлан и Павел Павликовский,— и это еще не весь интеллектуальный потенциал жюри. Возглавил его мексиканец Альфонсо Куарон, сделавший блестящую голливудскую карьеру,— и он, похоже, определил судьбу трех главных наград: две из них ушли в Латинскую Америку, третья в США, а остальные председателя жюри не слишком волновали. Волновало его скорее усиление латиноамериканского лобби в Голливуде.
Большой приз жюри присужден “Аномализе” Чарли Кауфмана и Дюка Джонсона, которую можно назвать также “Анимализой”, поскольку постчеховская любовная история рассказана языком кукольной анимации. “Серебряным львом” за режиссуру награжден аргентинец Пабло Траперо за “Клан” — художественную анатомию семьи бывшего спецслужбиста, сделавшей бизнес на похищениях людей. Дело происходит вскоре после падения аргентинской диктатуры и напоминает наши лихие девяностые. Однако энергии в этом фильме куда больше, чем в анемичном постсоветском кино.
И наконец, главная награда в виде статуэтки “Золотого льва” тоже отправляется за океан — в Венесуэлу. Вот этого почти никто не ожидал — что скромный по масштабу дебют Лоренцо Вигаса “Издалека” затмит в глазах жюри изощренные работы признанных мастеров. Кто-то наверняка подумает, что внимание к этой картине обеспечила присутствующая в ней тема секс-меньшинств, но он ошибется — так, разрекламированную “Датскую девушку” про первого легального транссексуала здесь вежливо проигнорировали. “Издалека” же привлек режиссерской свежестью и открытием новой социальной фауны. Сюжет о немолодом мастере зубных протезов, который влюбляет в себя уличного мальчишку-натурала и ведет его к трагическому исходу, скорее всего, является метафорой чего-то другого, кажется даже — классовой вины верхов перед народом. Этот месседж мне представляется сомнительным в контексте современной Венесуэлы, впрочем, издалека не всегда виднее.
Мэтры, проигнорировавшие других мэтров, наверняка вдохновлялись идеями обновления мира кино. Процесс болезненный: завтра сами они вполне могут из “судей” перейти в разряд “подсудимых”. Фестивали, некогда бравшие на себя ответственность за перспективы кинематографа, сегодня с трудом справляются с этой задачей. По-прежнему им пытаются помочь критики. В Венеции жюри ФИПРЕССИ присудило свой приз Марко Беллоккьо за фильм “Кровь от крови”, другое критическое жюри ФЕДЕОРА наградило “Франкофонию”. Оно же отметило в дебютной программе “Неделя критики” непальскую картину “Черная курица” Мина Бахадура Бама, оператором на которой работал хорошо знакомый нам Азиз Жамбакиев. В отличие от критиков официальные жюри блюдут табель о рангах и не так уже часто награждают молодых и неизвестных. Поэтому случай с венесуэльским триумфатором наводит на размышления.
Не могу сказать, что я стал поклонником фильмов Гитая, Беллоккьо, Сколимовского, но в каждом из них есть свои профессиональные стати и даже некий шик. Самой глубокой, оригинальной и остроумной смотрелась картина Сокурова; в ней было много дерзости и тонкого обращения с киноязыком. В не самом сильном венецианском конкурсе этого года “Франкофония” просто обязана была быть отмечена. Но не случилось, и причины этого, несомненно, глубже, нежели просто очередной расклад фестивальной конъюнктуры.
А за пределами конкурса возникла тема, тесно связанная с основной. Тема смены вех в кинематографе как таковом. Она сквозной нитью прошла через фильмы, посвященные крупным фигурам и персонажам, совсем старым и уже ушедшим в мир иной и еще активно действующим. Тосиро Мифунэ. Брайан Де Пальма. Хельмут Бергер. Цай Минлян. Режиссер фильма “Хельмут Бергер. Актер” Андреас Хорват пытался выведать у своего героя тайны его отношений с Висконти, но вместо этого постаревший и подурневший артист выдает ему эротический перформанс такого внутреннего накала, на который не способны прекрасные юноши наших дней. В картине “После полудня” тайваньский гений Цай Минлян записал “предсмертный диалог” со своим актером-музой Ли Каншеном. Что ждет кино? Новая жизнь? Смерть? Жизнь после смерти? Почему-то о смерти особенно хорошо думается в Венеции.
