На сцену каждый день выходит один из записных классиков мирового кино. Алана Паркера сменяет Жан-Жак Анно, Коста-Гавраса — Этторе Скола, Эдгара Райса — Нанни Моретти, Анджея Вайду — Маргарете фон Тротта. Не подумайте, это не Канн и не Берлинале, дело происходит на небольшом малобюджетном кинофестивале в Бари, на юге Италии. Тем более впечатляет и уровень гостей, ведущих открытые мастер-классы, и энтузиазм местной публики, до отказа заполняющей зал старинного театра Петручелли на 1,2 тыс. человек.
Редкая по интенсивности серия режиссерских мастер-классов, на которые съезжаются синефилы из разных стран, устроена в честь юбилея: свое 90-летие отмечает международная федерация кинопрессы — ФИПРЕССИ. Ее основала небольшая группа журналистов из Парижа и Брюсселя в 1925 году, когда искусство кино еще не вышло из детского возраста. Окончательно ФИПРЕССИ сформировалась и завоевала монопольный престиж в Европе в 1950-1960-е под эгидой французских и отчасти итальянских левых критиков. То была эпоха расцвета фестивального движения, в котором ведущую роль играли именно критики. И очень скоро на всех фестивалях, начиная с Каннского, желаемой альтернативой решениям официальных жюри стали призы ФИПРЕССИ. Они присуждались картинам Антониони, Сауры, Ангелопулоса, Вендерса и других крупных режиссеров, бывших в ту пору еще совсем не такими знаменитыми. А после революционного 1968-го критики реформировали “обуржуазившиеся” Каннский, Берлинский и другие фестивали, создав на них параллельные секции — “Неделю критики”, “Форум молодого кино”.
ФИПРЕССИ сыграла немалую роль в международном признании Тарковского, присудив свой приз в Канне фильму “Андрей Рублев”, который не был допущен в официальную программу советскими киноидеологами. А последние, считаясь нередко по совместительству и кинокритиками, чувствовали себя в ФИПРЕССИ почти хозяевами. Устав организации закрепил разделение мира на сферы влияния. Президент избирался по очереди то из Западной, то из Восточной Европы, а четыре вице-президента — по принципу “два плюс два”. На “нарушения свободы слова” в доброй половине мира федерация стыдливо закрывала глаза — отчасти и потому еще, что высоко ценила достижения советского кинематографа. По версии ФИПРЕССИ, в сотню лучших фильмов истории мирового кино входят 19 российских: самые старые — “Броненосец “Потемкин”” и “По закону”, самый новый — “Мой друг Иван Лапшин”. Для сравнения: в золотой сотне всего 7 итальянских картин и 15 из Франции — родины кинематографа.
Падение железного занавеса резко изменило облик ФИПРЕССИ. Да и сам кинематограф, и кинокритика неузнаваемо преобразились. Штаб-квартира федерации теперь находится не в Париже, как некогда, а в Мюнхене; французский язык, еще сохраняющий статус официального, почти вытеснен английским; впервые президентом ФИПРЕССИ стала женщина, причем турецкая армянского происхождения,— Алин Ташиян. Я сам еще несколько лет назад занимал эту выборную президентскую должность и был свидетелем того, как федерация росла на глазах. Еще не так давно в ней было 12 национальных секций, и она организовывала жюри на 20 фестивалях. Теперь соответствующие цифры — 48 и 80. Входят в ФИПРЕССИ и ведущие кинокритики США и Китая, где эта профессия весьма отличается по статусу и направленности от того, что существует в Европе. Что касается Старого Света, здесь появилось множество новых государств, от Словении до Эстонии, и они уже играют заметную роль в раскладе карт ФИПРЕССИ. Критики из этих стран тщательно, порой до чрезмерной подозрительности, следят, чтобы в руководстве организации не возобладали “тоталитарные тенденции”, чтобы соблюдались демократические права меньшинств. Несмотря на все изменения, цели и задачи ФИПРЕССИ остаются неизменными. Это сохранение кинематографической культуры, поддержка новых талантов и перспективных направлений, помощь развивающимся кинематографиям. А также защита профессии критика от политической и коммерческой цензуры. Необходимость в этом отнюдь не ослабевает в эпоху интернета и других новых медиа — скорее наоборот.
Слабостью ФИПРЕССИ всегда было и остается неумение находить спонсоров в банальном понимании этого слова. Однако кинокритики оказались не такими уж ботаниками и придумали остроумный ход: в силу монопольности и престижа фестивали сами заинтересованы в призах ФИПРЕССИ и оплачивают работу жюри, включая отели и авиабилеты для его членов. Однако даже все вместе фестивали мира не сделали для федерации столько, сколько один человек: его зовут Феличе Лаудадио. В свое время он был известен своей феноменальной активностью: проводил до пяти фестивалей в различных городах Италии и один в США. Это он уговорил Федерико Феллини стать патроном фестиваля Europa Cinema в Римини: Феллини не только создал дизайн афиши и логотип фестиваля, но и нашел спонсора в лице фирмы Campari, для которой впервые в своей жизни снял рекламный фильм. В следующем году дизайн афиши готовил уже Антониони, а Феллини с той же легкой энергией пытался раздобыть нового спонсора. Между тем у Феличе Лаудадио назрел конфликт с коммунистическим муниципалитетом Римини, пытавшимся использовать фестиваль в политических играх.
Корабль фестиваля покинул Римини и временно пришвартовался в Бари. “Корабль” здесь не совсем метафора: была идея проводить фестиваль на большом океанском лайнере (опять с помощью Феллини) с заходом в Венецию, Барселону, Роттердам, Гамбург и другие европейские киностолицы. Однако и этот проект лопнул. Фестиваль переехал в Виареджо, потом Лаудадио возглавил венецианскую Мостру, а сейчас опять перебрался в Бари. И вот все эти годы ФИПРЕССИ проводит свои ежегодные ассамблеи там, где делает очередной фестиваль Лаудадио — самый верный друг критиков. Благодаря ему они совершили путешествие по всем регионам Италии — от альпийских вершин (Сан-Венсан) до сицилийских вулканов (Таормина). Может, как раз оттого, что существует на этом выдающемся ландшафтном фоне, кинокритика все еще не умерла.
