Завтра завершается 68-й кинофестиваль в Локарно. Его предварительные итоги подводит АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Фестиваль, один из трех старейших в мире, вырос из небольшого смотра нового кино в разветвленную структуру с множеством секций, спецпроектов и ретроспектив. Центром этой композиции все равно остается международный конкурс. Как почти каждый год, он столкнулся с тем, что лучшие фильмы разобраны более сильными конкурентами: не так давно прошел Каннский фестиваль, на носу — Венецианский. Тем не менее кураторы Локарно сумели насытить программу фильмами именитых режиссеров — таких как Отар Иоселиани, Анджей Жулавский, Шанталь Акерман и Алекс ван Вармердам.
Кроме Жулавского (чей “Космос” оказался перенасыщенным концентратом декадентского кича) остальные авторы явили руку мастера — кондиционные работы в своем фирменном стиле. Так “Шнайдер против Бакса” — типичный для голландца ван Вармердама образец минималистской черной комедии. Хотя в согласии с духом времени в ней меньше лирики — и даже меньше юмора, зато больше жести: сюжет строится на поединке двух киллеров, охотящихся друг на друга, причем одного из них играет сам Вармердам.
Из менее статусных и более перспективных авторов стоит отметить итальянца Пьетро Марчелло. Его “Прекрасная и потерянная” — оригинальная рефлексия на тему современной Италии, на которую он смотрит глазами пастуха из Кампании, его любимого молодого буйвола, а также Пульчинеллы — персонажа комедии дель арте, разгуливающего на сельском пленэре прямо в своей театральной маске. Произвел впечатление израильский “Тиккун” Авишая Сивана — черно-белый гротеск о молодом ортодоксе, который в один прекрасный день открывает существование своего тела (в виде возбудившегося члена) и сходит с проторенной дорожки, ведущей прямиком к Богу. Фильм, в котором слышится эхо экспрессионизма, звучит весьма актуально в свете недавних терактов еврейских фанатиков. Если классики марксизма-ленинизма определяли религию как опиум для народа, авторы “Тиккуна” без обиняков называют ее тюрьмой, и вполне естественно, что находятся отдельные пленники, рвущиеся на волю.
Упомянутые фильмы, как и испанский “Футбол” Серхио Оксмана (про попытку сближения отца и сына в дни мирового чемпионата), имеют шансы на награды жюри. Как и, возможно, “Брат Деян” Бакура Бакурадзе, обладающий своим лицом и кинематографическими достоинствами. Однако добрую половину конкурса составляли ленты вторичные, напичканные штампами, а также ложно провокационные. Одна из них — “Шевалье” Афины Рахель Цангари — попала явно по греческой “квоте”: уважающему себя фестивалю принято иметь в программе фильм с горячей территории европейского континента. Хотя умозрительная драматургия замкнутой группы (на сей раз это компания мужчин-туристов на рыболовном судне) с темой властного доминирования уже изрядно поднадоела даже поклонникам нового греческого кино.
Апофеозом безвкусия стал конкурсный фильм “Темнота в белом свете” Вимукти Джаясундары, режиссера из Шри-Ланки, обласканного международными фестивалями и фондами. Героями этой претенциозной притчи стали буддистский монах, торговец человеческими органами и хирург, по ночам насилующий женщин, иногда уже не совсем живых. Помимо некрофилии популярными темами фестиваля стали полигамия, мастурбация, эвтаназия — причем чаще всего они были вставлены в сюжеты фильмов не по делу, а для саспенса или для пикантности.
На этом фоне умилило целомудренное простодушие фильма “Прямо сейчас, а не после”. Как и в прежних своих работах, снятых в жанре современного водевиля, корейский режиссер Хон Сан Су предлагает все тот же незатейливый сюжет о мужчине и женщине, причем мужчина — режиссер, волокита и выпивоха в одном лице (многие узнают в нем лицо самого Хон Сан Су). Однако на сей раз вместо обычного стеба и нарциссизма (они не исчезают, но умаляются в размере) проступает что-то более глубокое, затаенное и обладающее художественной самоценностью. Рискну даже сравнить это кино с поздними работами Алена Рене, в частности, с фильмом “Курить/Не курить”. Здесь тоже, как и у Рене, история делится на две части — две версии одной встречи. В первой показано, как флирт героев ничем не кончается, а режиссер, раздосадованный обломом, учиняет на творческой встрече обструкцию зрителям и ведущему-кинокритику. Во второй версии того же дня тоже обходится без секса, но девушка приходит посмотреть фильм своего парня — а это значит, что их роман имеет перспективу. В конце концов нужны ли режиссеру миллионы зрителей или, в сущности, достаточно одной зрительницы, но самой желанной? В конкурсе Локарно было несколько достойных и мастеровитых картин, но корейская наделена довольно дефицитным достоинством — легким дыханием.
