Возглавлявшая жюри Мерил Стрип не наградила ни одну из по-настоящему возмутительных конкурсных картин, каковых было немало, продемонстрировав хороший вкус. Как и изрядную выдержку, вовсе оставив без призов американцев, Джеффа Николсаи Алекса Гибни. Приехав в Европу, она решила играть по европейским правилам — как их понимает она (и отборщики Берлинале). Собственно, практически все награжденные были из Европы, за небольшим исключением. Филиппинский арт-экстремал Лав Диас получил за свою восьмичасовую «Колыбельную скорбной тайне» приз имени основателя фестиваля Альфреда Бауэра, за инновацию в искусстве (ну а кому еще его давать!), и гениальный тайваньский оператор Марк Ли Пинбин (многие помнят его по «Любовному настроению») удостоился награды за художественный вклад за поэтичную и смутную картину из Китая «Встречное течение». Другими словами, азиатам дали призы за смелость и техническое владение ремеслом, а основные медведи — Серебряные и Золотые — все-таки ушли европейцам.

Все то же измельчание принципов и конфликтов – тема «Будущего» француженки Мии Хансен-Лов («Серебряный медведь» за режиссуру), изящной, но пустоватой трагикомедии о буднях немолодой преподавательницы философии. А вот сыгравшей там Изабель Юппер статуэтку присуждать не стали: предпочли датскую школу актерской игры – Трине Дирхольм публика помнит еще со времен «Торжества». Теперь она вернулась к открывшему ее талант Томасу Винтербергу, чтобы сыграть в его сентиментальной и вторичной ленте «Коммуна» ведущую теленовостей, которую ради своей студентки бросает муж-архитектор (Ульрих Томсен, бывший партнером Дирхольм и в «Торжестве»). Роль эффектная, датские мелодрамы – самые профессиональные в Европе, но, конечно, обидно за режиссера, который начинал как левак и неформал, а сейчас умело обслуживает вкусы буржуазной публики.

Молодое поколение, впрочем, не лучше. Поляк Томаш Василевский (серебро за сценарий) с его «Соединенными штатами любви», многофигурной драмой из трех новелл о трудных судьбах женщин в начале 1990-х, изо всех сил пытается притвориться «новым Кеслевским», но не хватает ни глубины, ни оригинальности. Не спасает даже приглашение лучшего восточноевропейского оператора, работающего в Румынии и России Олега Муту, создавшего удивительно красивую и деликатную палитру, чуть подцвеченную приглушенными красками прошлого.

Приписать к европейцам хочется даже тунисца Мохамеда Бен Аттиа, чья драма «Хеди» — как раз талантливая, — получила приз за лучший дебют, и его актера Мажда Мастура, заслужившего «Серебряного медведя» за мужскую роль. Ведь их картина – о том, как жаждут стать Европой даже в странах Африки, как стремятся в невозможную, хотя, вроде бы, совсем близкую Францию, чтобы забыть о гнете осточертевших традиций. Здесь эта лента, спродюсированная сразу несколькими европейскими странами, и братьями Дарденнами лично, тематически смыкается с «Огнем в море» Рози, пусть герои ее – вовсе не беженцы, а потенциально респектабельные эмигранты.

Мерил Стрип чуть-чуть напомнила этих наивных и трогательных персонажей, для которых даже погруженная в кризис Европа — Земля Обетованная. Вторил председателю жюри и участвовавший во внеконкурсной программе другой видный американец, Майкл Мур. Его документальная комедия «Что бы еще завоевать?» стала, пожалуй, главным развлечением Берлинале. Грузный режиссер в составе «армии из одного человека», со звездно-полосатым флагом наперевес, разъезжает по Европе и, как эдакий «простак за границей», от души поражается увиденным чудесам. 80-дневный оплачиваемый отпуск в Италии? Зеленый салат, нежная курица и камамбер в школьной столовой Франции? Никаких домашних заданий в финских школах? Бесплатное высшее образование в Словении? Благоустроенные тюрьмы в Норвегии? Отсутствие наказания за употребление наркотиков в Португалии? Равенство полов в Исландии? Наконец, комплекс национальной вины Германии?.. Заявив свой фильм как размышление о природе Америки (и том, чего ей не хватает), в итоге Мур пропел вдохновенный гимн Старому Свету.

Эти апологетические и утешительные нотки слышались едва ли не в каждой реплике, звучавшей в Берлине. Их психотерапевтический смысл и ценность были очевидны. Для того же, чтобы увидеть что-то иное, приходилось забираться в совсем глухую чащу — как это сделал герой одного из величайших европейских актеров Жерара Депардье в сюрреалистической ленте француза Гийома Никлу «The end», показанной в программе «Форум». Одинокий охотник просыпается поутру и, прихватив верную собаку, отправляется в лес, пострелять зайцев. Тут же заблудившись, он оказывается в параллельном (вероятно, загробном) мире, который организован как лабиринт. Еда и питье кончились, а единственный компаньон — молчаливая и аутичная голая женщина, внезапно пришедшая к костру из тьмы. Но никакого плотского желания она в измученном страннике не вызывает. Образ человека, которому ничего давно не хочется, кроме покоя, получился выпуклым, даже чересчур. Не исключено, что этот причудливый фильм дает куда более точный диагноз теперешней Европе, чем осыпанные призами конкурсанты, но звучит он слишком неприятно, чтобы заострять на нем внимание.

Источник.